«Последний истинный чуваш?»: в «Литературной России» вышло эссе Атнера Хузангая об Иосифе Дмитриеве
На интернет-портале «Литературная Россия» вышло эссе филолога Атнера Хузангая об актере и режиссере Иосифе Дмитриеве. Перепечатываем материал — с ним можно ознакомиться ниже.
Последний истинный чуваш?
Поэт писал: «Летят за днями дни, и каждый миг уносит // Частичку бытия…» Сейчас в ХХI веке время убыстрилось настолько, что надо говорить не о днях, а о годах. Годы летят и уносят близких нам людей. Об одном таком человеке я хотел бы поведать.
Это Иосиф Дмитриев (Трер) – личность во всех смыслах неординарная. Актёр, режиссёр, педагог, исполнитель архаичных чувашских песен, переводчик, поэт. В чувашских обрядах он смог увидеть исток чувашского театра (то есть обряд как некая праформа театрального действа) и в конце 90-х годов ХХ века, работая в Чувашском институте гуманитарных наук, смог изложить свои соображения в сугубо научной монографии «Этнотеатральные формы в чувашском обряде».
Но надо пояснить, что имеется в виду под обозначением «истинный чуваш» (чув. чǎн чǎваш). Так называли и называют себя некрещёные чуваши, проживающие в некоторых чувашских селениях Татарстана, Самарской области и Оренбуржья. Они сохранили до сих пор устои старой чувашской веры – дохристианского чувашского монотеизма, выполняют соответствующие обряды и соблюдают в полной мере цикл чувашских годичных праздников. Иосиф считал себя приверженцем истинной чувашской веры. По-чувашски Бог это Турǎ, по определению Иосифа: «…Неизвестная Сила или Энергия, управляющая миром, постоянно занятая гармонизацией частей Вселенной». Он бывал у этих «истинных чувашей», участвовал в обрядах, знал молитвословия, заклинания, благопожелания и др. В какой-то степени это отразилось и в его собственной поэзии, которая развивалась между полюсами открытого исповедального лиризма и заклинательного слова жреца-шамана. Вот, например:
* * *
Коротка моя единственная жизнь!
В век матери,
В середине века родившийся,
Смерть отца победивший!
Ты не будь –
Последним.
Когда моего ребёнка детей дети
Повзрослеют,
В моей капле крови сохранившиеся тысячи столетий
Дай им,
Старых бабушек и дедушек жар [сердца]
Дай им:
…пока солнца не погаснут –
пусть с солнцем встают…
…на могиле моей не цветы…
…дети детей пусть расцветают…
Коротка моя единственная жизнь,
Будущему солнцу я поклонялся,
И мучился, зачем я жил?
(1980) (здесь и далее подстрочный перевод мой. – А.Х.)
* * *
В чистом поле три вяза –
Перед ветрами буйными вершин не преклоняя,
Жару солнца безжалостного не сдаваясь,
Смерть несущему дождю не повинуясь,
Стоят.
Боясь разлучиться друг с другом,
Спасая склонившегося товарища от падения,
День и ночь глаз не смыкая,
Оберегают.
. . . . . . . . . . .
Среди них молодой – дар Божий – лет трёх.
Молодой ещё…
Придёт время. Три вяза
Преклонившись перед землёй,
как старцы, живущие в истинной чувашской вере,
Скажут:
Солнце золотое,
Луна золотая,
Звезда золотая,
Благодарствуем, что нас храните, оберегаете,
Нечистую силу прогоняете.
Храните, оберегайте наш род,
Вам благословение.
Мы уходим.
(1990)
В начале 90-х годов прошлого века Иосиф Дмитриев участвовал в серии теледебатов «чья вера лучше» с православными священниками и достаточно убедительно отстаивал принципы старой чувашской веры. В одной из публикаций даже писалось:
«У язычников нашёлся харизматический лидер – режиссёр национального драмтеатра Иосиф Дмитриев, который (…) принялся за «возрождение», а фактически – модернизированную реконструкцию чувашского язычества» («Дружба народов», 1994, № 11-12).
А познакомились мы, в общем, тоже благодаря поэзии. Так получилось, что во второй половине 60-х – начале 70- х гг. прошлого века я учился на восточном факультете Ленинградского университета. В это время в Ленинградском институте театра, музыки и кино обучалась чувашская группа. Я общался с некоторыми ребятами из этой группы. И вот в феврале 1972 года мы с Иосифом случайно встретились в знаменитом тогда «Сайгоне» (угол Невского и Владимирского проспектов) – место тусовок тогдашних рокеров, БГ, Кинчева, Цоя и др. Пьём двойной кофе и Иосиф читает мне стихи из книги трёх чувашских «Три струны» (Вениамин Тимаков, Алексей Аттил, Педэр Эйзин). Удивляемся, радуемся пронзительности голоса, новой образности, искренности без ложного пафоса. Потом шатаемся по улицам, от февральской метели прячемся в подъездах, и он всё читает, читает стихи. Иосиф тогда открыл мне новую волну чувашской поэзии. Позже и я, как критик, писал об этих поэтах.
Иосиф Дмитриев был уже достаточно знаменит. В фильме «Сеспель», который снимался в киностудии им. А.П. Доженко и вышел на экран в 1971 году, он сыграл главную роль. (Михаил Сеспель (род в 1899 г.) – чувашский поэт, реформатор стиха, который ввёл в нашу поэзию личностное, жертвенно-трагическое начало. Можно определить его как богоборца. Покончил с собой на Украине в июне 1922 г.) Кроме того, он уже был известен как чтец-исполнитель. На международном студенческом конкурсе чтецов им. В. Яхонтова он получает 1-ую премию, на Всесоюзном в честь 150-летия Н. Некрасова – 2-ую. Уже общаясь с ним близко в Чебоксарах, я убедился, что живое (звучащее) поэтическое слово, сопровождаемое пением чувашских народных песен, это тот жанр, в котором Иосиф не знал себе равных.
Иосиф Дмитриев (Трер)
Работал актером в Чувашском академическом драмтеатре (1972-1975), окончил режиссёрское отделение ГИТИСа под руководством Юрия Завадского (1980). Поставил три спектакля «Осенний сад» Л. Хеллман, «Провинциальные анекдоты» А. Вампилова, в своём переводе с английского и русского, классическую чувашскую драму «В деревне» Ф. Павлова (1979, 1982). Работал режиссёром-постановщиком в Чувашском ТЮЗе (1980-1984, 1987-1989), был заведующим актёрским отделением Чувашского музучилища (1984-1987).
В 1995 году Геннадий Айги инициировал создание Чувашского Бельмановского Братства. (Карл Микаэль Бельман (1740-1795) – известный шведский музыкант, трубадур.) Начинают завязываться чувашско-скандинавские узлы (литературные связи). Иосиф принимает в этом самое активное участие. Двумя изданиями выходит на чувашском книга К.М. Бельмана «На здоровье, братья! Эпистолы, песни и завещания Фредмана» (1995, 1999). В 2004 году в Швеции публикуется Антология чувашской поэзии «Глаза полей», составителем которой был Геннадий. До этого чувашская антология публиковалась на итальянском языке, а по линии ЮНЕСКО на английском и французском. В 2005 году в Чебоксарах издаётся поэма «Аниара» шведского поэта Харри Мартиносона, лауреата Нобелевской премии в совместном переводе Г. Айги, Е. Лисиной (сестры Айги) и И.Трера (к этому времени Иосиф принял этот псевдоним по ойкониму материнской деревни).
Но театральная стезя Иосифа вынуждена была продолжиться в Казахстане. Он работает главным режиссёром Русского драмтеатра в Астане. В 2000-2011 гг. является художественным руководителем Русского областного драмтеатра в Кокшетау, ставит «Вишневый сад», «Чайку» А.П. Чехова, драму «Хан Кене» казахского классика Мухтара Ауэзова, которая становится лауреатом Международного театрального фестиваля в Алма-Ате. Ему присуждается звание заслуженного работника Республики Казахстан (2010).
В 2011 году возвращается в Чебоксары. В родном ТЮЗе ставит разные по стилистике пьесы. Сам пишет пьесы «Путём птицы Ама», «Живое слово» (поэтический спектакль). Для Иосифа театр и поэзия естественно перетекают друг в друга.
Начинает серьёзно заниматься переводом. Учит шведский язык на переводческих семинарах, которые проводит Микаэль Нюдаль, издатель чувашской антологии на шведском. Иосиф Трер является одним из организаторов Международных поэтических фестивалей имени К.М. Бельмана «Скандинавия–Волга» (1905), «Скандинавия–Поволжье: Поэзия и Ландшафт» (2006). Сам составляет и переводит стихи, эссе участников фестивалей. Среди наиболее значимых переводов Трера следует назвать перевод поэмы «Всё и это счастье из Ничего» и роман «Ярден» Кристиана Лундберга, «Избранного» норвежского поэта Тура Ульвена. Вместе с Айги участвовал в шведских поэтических фестивалях и там удивлял шведскую публику исполнением архаичных чувашских песен и опусов К.М. Бельмана на чувашском.
Иосиф путём перевода хотел внести в чувашскую словесность новые смыслы. Ещё он любил игру, был, так сказать, Homo ludens. В поэзии, в театре. Игра тоже требует новизны. Как он сам писал:
Благодарю Жизнь, Солнце, свою Судьбу.
Каждый день, в тебе я новое ищу.
Рождающиеся голоса в мир выпускаю,
Незнакомые лица приветствую от души.
Почему я назвал сие воспоминание «Последний истинный чуваш»? Потому что не видно вокруг людей, которые могли бы соединять прошлые представления о мире с самым новым знанием. Но там стоит знак вопроса. Может быть, не все потеряно? Вот есть такой поэт Марина Карягина (палиндромистка), тележурналист, снимает фильмы. У неё есть такое стихотворение памяти Иосифа:
И СЕГОДНЯ ЧУВСТВУЕТСЯ КАК НЕ ХВАТАЕТ ИОСИФА
Вот ушёл ты –
И от чёрного снега
небо поникло.
Звёзды закрыло
Чёрным.
Я жива светом молитвы…
Зеркала мои чёрным закрыты.
Вот ушёл ты…
Вот ушёл ты —
И краски мира поникли.
И друзей помрачились лики.
Зрячими глазами не видим.
«Аша[i] прости» никто не говорит.
Вот ушёл ты —
И чувашский мир будто осиротел…
Солнце заходит в своей красоте.
Люди остались без света души…
В Поле я выйду: месяц мой поспеши —
исцели!
Вот ушёл ты…
(Переложил на русский Сергей Бирюков)
[i] Аша (чув.) – божественная сила, покровитель всего сущего, правит мирозданием, жизнью, человеком.
